vpoanalytics.com пишет: официальные лица Армении признают наличие конституционного кризиса в стране. В частности, об этом заявил журналистам спикер парламента Арарат Мирзоян.

Напомним, что в сентябре 2013 года, после того как тогдашний президент Армении Серж Саргсян сделал заявление о намерении присоединиться к Евразийскому экономическому союзу (тогда еще Таможенному союзу России, Беларуси и Казахстана) и об отказе от участия в «зоне свободной торговли» ЕС, практически одновременно он объявил о намерении провести в стране конституционную реформу.

Суть её сводилась к тому, что Армения из президентско-парламентской республики должна была трансформироваться в парламентско-президентскую, а уходящий со своего поста президент Серж Саргсян – пересесть из президентского кресла в премьерское. В декабре 2015 года в Армении состоялся конституционный референдум, на котором, согласно официальным данным, армянские избиратели поддержали представленные конституционные изменения.

Однако несколько иными были оценки его итогов со стороны не только представителей парламентской оппозиции в лице Армянского национального конгресса (АНК), которые активно выступали против предложенных конституционных изменений, но и российского исследователя, математика Сергея Шпилькина, специалиста по математическому статистическому анализу электоральных процессов.  Согласно С. Шпилькину, к избирательным урнам на референдуме пришли лишь 825 тысяч избирателей, т.е. итоги референдума должны быть аннулированы из-за отсутствия кворума (менее 50 % от списочного состава избирателей). Что касается распределения голосов избирателей пришедших к урнам, то картина здесь прямо противоположная тому что утверждает ЦИК, а именно: «да» – 250 тыс., «нет» – 575 тыс.

Таким образом, соотношение поданных голосов «нет» / «да» составило 2,3 / 1 – чуть меньше прогноза высказанного, как мы полагаем, единственным релевантным, на тот момент, социологическим опросом. Как полагали некоторые наблюдатели, в стране, по сути, произошел конституционный переворот. Но Конституционный суд тогда не принял иска оппозиции по итогам референдума, т.к. число депутатов, подписавших требование об объявлении недействительными его итогов, было недостаточным.

В итоге, в Армении, через реализацию «переходных положений» начался своеобразный конституционный транзит, который должен был завершиться транзитом власти, т.е. получением «суперпремьерских» полномочий Сержем Саргсяном. Эта программа была реализована, однако новый – старый премьер-президент просидел в «суперпремьерском» кресле в апреле 2018 года  – всего лишь неделю, т.к. в Армении случилась «бархатная революция», и его сменил совершенно другой человек.

В преддверие конституционного референдума наблюдатели и эксперты, в основном, сосредоточились на рассмотрении вопросов, касающихся перераспределения полномочий между парламентом, премьер-министром и президентом, который теперь избирался парламентом. Всё, что касалось судебной власти, осталось как бы в тени, и как показали события последних дней в Армении – очень зря. Заметим, что при подготовке конституционных изменений, а по сути, нового Основного закона страны, в процесс активно вмешивался тогдашний председатель Конституционного суда страны Гагик Арутюнян, чего он не имел права делать согласно закону «О Конституционном суде». Однако, именно под негласным руководством Г. Арутюняна работала группа экспертов конституционного пула (речь идет о «Специализированной комиссии по конституционным реформам при Президенте», 2013-2015 гг.), готовивших текст конституционных изменений. Ведущими в этой группе экспертов были:

• Вардан Погосян – нынешний руководитель группы «Программы  сближения правовых стандартов  к европейским» в Армении в рамках региональных программ германской Deutsche Gesellschaft für Internationale Zusammenarbeit (GIZ) GmbH (бывшее Немецкое общество технического сотрудничества – GTZ). Погосян долгие годы работал в немецких организациях и закончил магистратуру Боннского университета в 1990-х гг. Погосян – высокопрофессиональный специалист в области государственного права начисто лишенный политических амбиций;
• Грайр Товмасян – нынешний председатель Конституционного суда (с 2018 года) также долгие годы (2001-2010 гг.) работавший юристом программы «Консалтинг для укрепления правовой системы» Немецкого общества технического сотрудничества (GTZ). В отличие от Погосяна, он никогда не скрывал своих политических амбиций, занимая посты замминистра охраны природы, министра юстиции (2010-2014 гг.), Генерального секретаря – руководителя Аппарата парламента (2014 – 2017 гг.), Председателя Постоянной парламентской комиссии по государственно-правовым вопросам и защите прав человека (2017-2018 гг.), избираясь в парламент по пропорциональному списку бывшей правящей Республиканской партии Армении.

Видимо, «немецкий акцент» обновлённой Конституция Армении отчасти, объясняется тесной связью обоих её ключевых авторов с немецкими организациями.

Авторы конституционных изменений расписали судебную часть таким образом, что бывший председатель Конституционного суда Армении  Гагик Арутюнян получил возможность занять должность председателя Высшего судебного совета страны (24 мая с.г. вынужденно подал в отставку), а его крестник Грайр Товмасян де-факто пожизненно занял пост председателя Конституционного суда. Вся эта «пересменка» произошла в марте-апреле прошлого года. При том, что многие эксперты указывают на некоторые процедурные нарушения избрания Товмасяна на высокую должность.

20 июня избранный по предложению президента страны на вакантное место судьи Конституционного суда известный адвокат Ваге Григорян (он представлял интересы 9 жертв событий 1 марта 2008 года в судах, в том числе в Европейском суде по правам человека), принес присягу в парламенте страны. В своей речи Григорян неожиданно заявил, что принося присягу, он становится вторым судьей Конституционного суда и добавил, что принимает также исполнение полномочий и обязанностей председателя КС. Григорян также заявил, что согласно требованию статей 166 и 170 Конституции, Конституционный суд состоит исключительно из судей, и в принятии решений участвуют исключительно судьи, между тем, Конституционный суд в течение прошедшего года действовал по инерции в соответствии с проблематичной практикой принятия решений членами Конституционного суда.

В чем же дело?

Дело в том, что в соответствии с Конституцией 1995 года (с поправками 2005 года), а также Законом «О Конституционном суде» 2006 года, фигурировала должность «член Конституционного суда». Однако соответствующие нормы Конституции и закона были в силе до 9 апреля 2018 года, в день, когда новоизбранный президент Армен Саркисян вступил в должность. Тогда же вступила в силу 7-я глава Конституции 2015 года (О судебной власти) и новый конституционный закон «О Конституционном суде», в соответствии с которыми вместо позиции «член Конституционного суда» вводится должность «судья Конституционного суда».

Согласно переходным и заключительным положениям новой Конституции 2015 года (в частности, статье 213) предусматривается, что «Председатель и члены Конституционного Суда, назначенные до вступления в силу главы 7 Конституции, продолжают пребывать в должности до истечения срока своих полномочий, установленного Конституцией с изменениями 2005 года». Таким образом, по действующей Конституции и предусматривается, что члены Конституционного суда продолжают пребывать в должности, однако ни по Конституции, ни по другим действующим актам такой должности не существует.

Если формально предположить, что судья Конституционного суда и член Конституционного суда не одно и то же, то действительно получается, что в Армении в данный момент есть только два судьи Конституционного суда – вышеупомянутый Ваге Григорян и Арман Диланян, избранные избраны после 9 апреля 2018 года, а также 7 бывших членов КС во главе с Г. Товмасяном. Эти 7 членов КС не видят в этом никакой проблемы, и на официальном сайте КС заменили термин «член КС» на «судья КС».

По той же логике возникает вопрос о решениях КС, принятых в течение последних 14 месяцев, поскольку статья 62 Конституционного закона «О Конституционном суде» подразумевает, что его решения принимаются судьями (а не членами) большинством голосов. Более того, возникает вопрос о заработной плате членов КС, поскольку в соответствии с Законом «О государственных должностях и оплате труда лиц, занимающих государственные должности» зарплата предназначена для судей (а не членов) Конституционного суда.

Некоторые эксперты полагают, что если даже будет признано, что  «член КС» и «судья КС» – разные должности, то в любом случае термин «судья КС» является однозначным, и конституционная поправка – не повод для сомнений в законности пребывания Товмасяна в должности председателя Конституционного суда. Оппоненты же уверены в обратном, утверждая, что Товмасян не может быть ни председателем КС, ни его членом.

27 июня было опубликовано рабочее решение членов КС о том, что  новоизбранный  судья КС Григорян лишен возможности участвовать в рассмотрении заявлений обвиняемых по делу «1 марта» Роберта Кочаряна и Юрия Хачатурова, т.к.  имеет пристрастное отношение к заявителям, а также участвовал в рассмотрении их дел в других судах.  Решение, на наш взгляд, кажется абсолютно верным. Вместе с тем, четверо из оставшихся членов КС также напрямую либо косвенно были вовлечены в события 1 марта 2008 года, находясь на различных административных и выборных должностях – как на период событий, так и во время последующих правовых процессов (Аревик Петросян, Араик Тунян, Ашот Хачатрян и Грайр Товмасян). 28 июня 7 членов  КС также выступили с заявлением о том, что «…суд работает и будет работать в нормальном русле».

В ответ новоизбранный судья КС Григорян обратился с пространным  письмом президенту, правительству, парламенту и Общему собранию судей, т.е. формирующим его государственным институтам. В письме он детально представил свое видение сложившейся правовой ситуации вокруг КС и предложения по выходу из кризиса, суть которых сводится к следующему:

• фиксация сложившейся ситуации, когда члены КС будут приравнены к судьям;
• все 7 членов КС должны быть представлены на переутверждение парламенту страны;
• парламентом может быть принят законодательный / конституционный акт, согласно которому члены КС будут отправлены на пенсию с сохранением всех имеющихся привилегий.

Местные наблюдатели ожидают ответной реакции действующего председателя КС Товмасяна, которой пока не последовало. Между тем известно, что 11 июля в Ереване состоится Общее собрание судей, которое и будет обсуждать сложившуюся ситуацию. Кроме того, консультации по выходу из конституционного кризиса ведутся также с Венецианской комиссией и рядом иных международных организаций, своё время дававших свое экспертное «добро» на конечный вариант конституционных изменений 2015 года. Как будет в итоге разрешен конституционный кризис – пока неясно. Впрочем, Армения является не первым и не последним государством на постсоветском пространстве, попавшим в положение конституционной неопределенности. Совсем недавно мы стали свидетелями политического процесса в Молдове, когда в отставку под градом обвинений в ангажированности и материальной заинтересованности были отправлены всех без исключения судьи Конституционного суда этой страны.

Даже если успешное разрешение конституционного кризиса будет-таки найдено, очевидно, что Основной закон Армении 2015 года, написанный под конкретную политическую фигуру,  является одной из главных проблем для внутриполитической стабильности страны. В частности, внепарламентский АНК еще в феврале предлагал  в течение года провести конституционный референдум по вопросу о возвращении к «полупрезидентской» системе правления с проведением  в течение следующего года выборов президента по новой Конституции. Действующий же премьер-министр Никол Пашинян пока игнорирует призывы некоторых представителей внепарламентской оппозиции и ряда экспертов серьезно заняться данным вопросом.  Но нельзя исключить, что под воздействием новых обстоятельств он будет вынужден вернуться к этому вопросу.

Давид Петросян

Военно-политическая аналитика